Начало Святого Благовествования от Матфея

Как еще один пример можно привести кажущееся скучнейшим во всем Евангелии начало Святого Благовествования от Матфея, — первые 17 стихов, которые заканчиваются словами: «Итак всех родов от Авраама до Давида четырнадцать родов; и от Давида до переселения в Вавилон четырнадцать родов; и от переселения в Вавилон до Христа четырнадцать родов.»

Для какой цели так настойчиво подчеркивается цифра четырнадцать? Причина может быть в следующем. Не будем забывать, что идет повествование о «родословии Иисуса Христа, сына Давида» (Мф. 1:1). Матфей, создавая свою версию Евангелия в основном для иудеев, старался всячески подчеркнуть, что Иисус Христос — тот самый обещанный Мессия от семени Давидова.

А это значит, что родословие Мессии или помазанника должно каким-то образом нести отпечаток имени Давида. Но в чем? Имя Давид на иврите, где, как известно, отсутствуют гласные буквы, выглядит dwd. Подставив соответствующие буквам порядковые числительные, мы получим 4+6+4, что в сумме дает 14. Видимо, Матфей это знал. Обнаружив, что генеалогия Иисуса со времени Вавилонского плена насчитывает именно 14 родов и столько же родов было от Авраама до Давида, он решил показать, что и промежуточный (царский) период родословия Христа восходит к той же цифре 14.

Сделал он это, надо заметить, несколько искусственно, пропустив трех царей, следующих за Иорамом (Мф. 1:8) — Охозию, Иоаса и Амасию, правивших Израилем с 884 по 810 годы, а также опустив Иоакима в стихе 11 (его имя отсутствует во многих рукописях и считается вставкой в подлинные слова Матфея, хотя и очень древней, известной еще во II веке). Сведя все три периода родословия Иисуса к числу 14 (которое само едва ли было священным у евреев, хотя и сложено из повторенного священного числа 7), евангелист хотел показать своим читателям, что это именно Он зашифрован в имени Давида. Благодаря этой цифре евреи должны были узнать своего царя...

Быть может, кому-то при поверхностном рассмотрении подобные моменты покажутся не столь уж важными для современного христианина. Однако не следует забывать — без них мы никогда не сможем понять мир Ветхого Завета с его глубокими образами, символами и внутренней красотой. От наших взглядов ускользнут драгоценные мысли, на которых было воспитано поколение апостолов и евангелистов, без них мы не сможем увидеть всей многогранности Нового Завета.